Этот текст опубликован здесь: http://alexanderkiriyatskiy.wordpress.com/2010/01/28/hello-world/ , чтоб люди знали

О ПРАВАХ ЧЕЛОВЕКА В ИЗРАИЛЕ, ВО ФРАНЦИИ И В КАНАДЕ

Университету Страсбурга, Суду по Правам Человека и ООН

1

НАЧАЛО

В чем же в итоге Россия не права и за что нас осуждают? Похоже, за то, что мы воспротивились против собственного уничтожения. Мы возразили против того, что "наше место на кладбище", как сформулировал Владимир Путин. Но даже в этом с нами не согласились. Как можно относиться к государствам, которые не признают само твое право жить?

Я, ниже подписавшийся, http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014 Г-н Александр КИРИЯЦКИЙ, израильтянин не еврей заканчиваю третий курс (Д.001 ст.2) Докторантуры http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/Bloch/Doctorant.htm Университета Страсбурга. У меня нет во всём мире ни одного пристанища для того, чтобы просто провести ночь, кроме квартиры Владимира Алтухова на улице Ширмек 241 в Страсбурге по индексу 67200 (Д.002 ст.1). Префектура отклонила в моём случае статью L.313-7 закона°2006-911 от 24 июля и статья 9 III Официального постановления от 26 июля 2006 года. Так, две категории иностранцев могут рассматриваться, как освобождённые от необходимости иметь визу или студенческое разрешение на проживание, в отсутствии визы на длительное проживание их въезд легализуется. По статье 7-7, директивой от 23 августа 2005 года следующие уведомления: «... a)  иностранец, который находится во Франции, как преподаватель или учащийся,... Без специального разрешения, этот иностранец должен оправдать или подтвердить 4 года своего Высшего Образования и быть дипломированным или иметь подтверждение эквивалентное второй университетской степени... Его поддерживает мотив, по которому виза им может не быть предоставлена при запросе о длительном разрешении на проживание.... (Симада,  стр. 33, январь 2008 года) (Д.01, D.02)

Господин Префект Страсбурга не признал факт, что в Израиле я должен был бы умерать на улице, когда  я подтвердил 10 лет моих университетских образований. Хотя я учился в Государственном Университете Ташкента с 1990 по 1995 год и получил диплом Мастер 2 по специальности "Филолог. Преподаватель французского языка и литературы" http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/Prof.fr.htm (Д.03), согласно дипломной работе "Проникновение древне-греческого языка в латынь и во французский на литературном уровне". 2) С 2002 по 2004 годы в Италии я обучался в Университете Наук Тренто, где защитил диплом Специализации МАСТЕРА 2 по философии под названием "Философия и языки современности"  http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/2_Diploma.htm (Д.04), согласно дипломной работе "Роль памяти в "Гибели Атлантиды" Голохвастова http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/Dissert1.htm. Чтобы поступить в докторат я подтвердил в 2006 году в Университете Квебека в Монреале  http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/contenu.htm au в Департаменте Сравнительной Оценки Эффективных Обучений вне Квебека, где добился эквивалентного диплома, согласно моим двум предыдущим вышеупомянутым образованиям http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/Master.equiZ.htm (Д.1 p. 1-3). Мне только не должны подтвердить мой десятый год высшего образования в Университете Пикардии http://www.rinascita.pochta.ru/CarteEtud.JPG (Д.2 p. 1). Но невозможно игнорировать мой первый и второй академический курс в Докторате Университета Марка Блока в Страсбурге он, подписан Пьером Артманном, директором Докторантуры всех Гуманитарных Факультетов, подтверждающий, что Александр КИРИЯЦКИЙ по всем законам зачислен на 3ий курс доктората 2009/2010 университетского года обучения, специальность Философия, под руководством Профессора и, что он выполнил все формальные требования Пост-Мастера в течении второго своего года обучения в докторате http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/Bloch/3ATTEST.jpg (за 3ий академический год Д.05a et Д.001 p. 2) et (за 3ий Д.05 et Д.06) Этот последний документ подтверждает мой 10ый университетский год, который мне позволяет получить вид на жительство при отсутствии визы на длительное проживание, согласно статье L.313-7 закона°2006-911. Префектура Страсбурга не дала мне временного разрешения на проживание во Франции так, как у меня нет  430 евро в месяц, чтобы я не смог быстро написать докторат и покинуть Францию сразу после защиты моего доктората. Префектура Страсбурга меня заставляет уехать из Франции до 20 февраля 2010 года (Д.003 ст.5) потому, что прочтение всего этого письма на 68 страницах представляет опасность и угрожает её преступным структурам. Вот почему, зимой только смерть меня ожидает в Израиле, стране кланов и мафии.  Хотя летом, я могу жить на улице. Сейчас может был эта дата перенесена на 30 марта 2010 года. Тогда с здании Административного Трибунала будет решаться моя судьба. При поддержке Университета Страсбурга, пытающегося помочь мне остаться до дня защиты доктората. С 1984 по 2004 год я боролся против коммунистов. Реальность доказала, что это оказалось моей ошибкой. Социалистические страны не преследовали никогда и никого за желание добиться академической карьеры в докторантуре. Диплом доктора был доступен любому классу общества. Все советские граждане и иностранцы получали стабильные стипендии и учились бесплатно с первой степени до третьей. Сейчас в Европе, кроме Англии, Швейцарии, Греции и бывших социалистических стран – университетское образование почти бесплатное. Оплачивается лишь зачисление. Во Франции 215 евро за один учебный год на первой и второй степени и 350 за год в докторантуре. Но стипендия доступна только для влиятельной элиты и мафии. Если в Италии очень легко добиться стипендии 500 евро в месяц, для первой степени, 602 евро для второй и 1100 евро для докторантов, прошедший отборочный тур, то во Франции простому смертному мечтать о стипендии не приходится. В Израиле дела обстоят ещё хуже. Если раньше у русскоязычных не признавали дипломы стран СНГ и России или Советского Союза, то теперь те, у кого дипломы докторов наук Гарварда или Кембриджа и так далее, платившие когда-то с надеждой до 50 000 долларов или фун. стерл. в год за обучение в докторантурах, теперь с этими докторскими степенями запада моют полы, ухаживают за стариками и сидят в сторожках охранниками. Эти неквалифицированные рабочие места временные и позволить заработать так, чтобы не залезть в пожизненные долги невозможно. У многих нет средств, как у меня даже на то, чтобы купить авиа билет в Россию. Но у меня российского гражданства нет и никогда не было.

Я прошу, чтобы Университет Страсбурга и Суд по Правам Человека убедили Господина Префекта Страсбурга до 15 февраля мне позволить остаться в Страсбурге в течении этого учебного года. Университет помогает, чем может. Преподаватели знают, что если бы 8 мая 2008 года меня не депортировали в Израиль, где у меня нет было никакой возможности заниматься моей докторской диссертацией, и если бы я мог остаться в Страсбурге и посвятить моему докторату 13 месяцев (с 8 мая 2008 по 1 февраля 2009 и с 30 апреля по 4 сентября 2009 года), что я потерял, занимаясь израильском рабским трудом, я бы уже закончил писать и сейчас бы защитил свой докторат. Реальность доказывает, что Префектура Страсбурга хочет, что я был её иностранным израильским студентом максимальное количество времени. Если бы израильские евреи не управляли бы Префектурой Страсбурга и посольством Франции в Тель-Авиве, я бы получил стипендию в 2007 году и смог бы уже сейчас защитить мою докторскую диссертацию и имел бы зарплату в Пост. Докторате в Бельгии или в Италии. Я не хотел создавать проблемы и, простив, забыл все свои страдания в Амьене и в Страсбурге. Но Префектура меня заставляет уехать из Франции, чтобы умирать на израильских улицах зимой.

Следующие письмо объясняет мою ситуацию во Франции.

 

Министерству Иностранных Дел Израиля (Мисрад ахуц)

Запрос о юридической помощи Александра Кирияцкого

 

Министр Иностранных Дел Израиля Господин Авигор Либерман и его партия «Исраэль бей эй ну» (Наш дом Израиль) отклонили это письмо.

Уважаемое Министерство Иностранных Дел Израиля, Организация Объединённых Наций и Суд по Правам Человека в Страсбурге. Я – Александр Кирияцкий, гражданин Израиля с 20 мая 1999 года. Я прошу, чтобы израильский или международный суд послал это обращение Прокурору Республики (Франции) официально и заставил Посольство Франции в Тель-Авиве признать мои муки во Франции, когда я боялся вернуться в Израиль. Моё удостоверение личности (теудат зеут) номер 3-2097231-8. Я не знаю иврита. Потому составляю обращение на французском и на русском языках. Отсутствие рациональности, как в моём случае, меня заставляет просить о помощи. В настоящее время Израиль мне не запрещает больше работать. К сожалению, Тель-Авивский Университет не признаёт мои дипломы - 10 лет учёбы на полностью доказанную степень Мастера и  почти три академических года в докторантуре Страсбурга http://www.kiriyatskiy.pochta.ru/Bloch/Doctorant0.htm.

Я непостоянно работал за 3500 шекелей в месяц охранником (шомером) с 30 мая до 28 ноября 2008. В декабре всего 5 рабочих дней. Потом безработица. Начальник разговаривал в недопустимой манере со мной, как с бесправной собакой. Но сейчас уже у меня право на работу. В противовес этому, я, неофициально, не имел права на учёбу и работу в Израиле с мая 1999 по октябрь 2002. Я боялся остаться на улице без израильского права на работу – жить без жилья. Я не поверил в возможность работы в Израиле по опыту с 1999 года по 2002 год. Эта причина не позволяла рискнуть вернуться в Израиль из Канады, где у меня не нашлось 50 000 долларов на покупку статуса беженца. Я покинул Монреаль, устроиться не важно в какой университет, учиться в докторантуре на основе подтверждения полной второй степени Мастера в Квебеке.

Я прошу Министерство Иностранных Дел Израиля или Суд по Правам Человека и Организацию Объединённых Наций изучить моё досье. Я прошу, чтобы не создавалось никакого давления на моего руководителя. Я попрол временного разрешения на преживание на период моего обучения во Франции, когда я числился докторантом второго академического курса 2008-2009 годов в Университете им. Марка Блока (сейчас 2009/2010 третьего учебного года в Университете Страсбурга). Но с 1 февраля по 30 апреля Префектура мне не дала никакого ответа, и я должен был вернуться в Израиль, где у меня не имелось никакой возможности заниматься моим докторатом потому, что я должен был, на физической работе без квалификации, заработать немного денег только на авиа билет, чтобы вернуться в Страсбург. Чтобы скопить эти необходимые деньги, я должен был спать на улицах Тель-Авива и питаться бесплатно среди наркоманов. В Израиле я не смог заработать необходимую сумму денег, чтобы снимать комнату и одновременно писать свой докторат. Это – невозможно. Каждый день физическая работа отбирает 12 часов. Чтобы каждый день посвятить 12 часов докторату, я должен оставаться в Страсбурге, где у меня бесплатное питание и бесплатное жильё у Господина Владимира АЛТУХОВА. Когда я защищу свой докторат, я покину Францию в течении этой же недели. Если у меня не будет никакой возможности остаться в Страсбурге, 18 февраля я попрошу политического убежища в Женеве, где  попрошу Францию заплатить мне 30 000 евро за мои страдания в Амьене и 30 000 евро за то же самое в Страсбурге. Причины представлены мной в начале и в конце этого письма:

1)    за преступную дискриминацию непризнания канадского диплома в Амьене

2)    за факт, что полиция ничего не делает против  бандитов, как Жан Филипп Брено, Давид, Мишель Плюке и т. д.

3)    за факт, что жители ночлежек, как "Пассрель" и "Фриан" инфицируют и на улицах, в автобусах и в зданиях

4)    за насильственную госпитализацию в психиатрическую лечебницу в Амьене

5)    за четыре провокации моего стресса с инфицированным одеялом

6)    за ожёги на теле после четырёх провокаций

7)    за угрозы заставить пить нейролептические наркотики

8)    за отсутствие права звонить в Университет и в Израильское Консульство без разрешения врача

9)    за угрозу сжечь мозг

10)  за вынуждение использовать врача Г-жу Корнье, чтоб добиться свободы

11)  за провокацию стресса с билетом на самолёт в Израиль 3 марта 2007 года

12)  за отсутствие информации до 18 апреля, что я должен сменить тему дипломной работы

13)  за придуманное обвинение в экзибисионизме

14)  за вынуждение остаться на улице и покинуть Амьен

15)  за факт, что низший класс никогда не будет в списке докторантов ни Амьена, ни Страсбурга

16)  за факт, что украли израильский паспорт с видом на жительство во Франции 10 июля 2007 года, когда я получил сообщение, что у меня появился научный руководитель, и я вошёл в список его докторантов, как доказательство дискриминации непризнания канадского диплома в Амьене

17)  за нелегальное право бандитов и нелегальных иммигрантов воровать в магазинах и бить полицию, и чтобы полиция не защищала элементарные права человека: не страдать от бандитов

18)  за отсутствие стипендии в 2007-2008 годах и возможности её получить в Посольстве Франции в Тель-Авиве, которая могла бы помочь избежать конца моей учёбы в Страсбурге

19)  за нелегальное давление Посольства Франции в Тель-Авиве на Префектуру Страсбурга

20)  за то, что послали одновременно в начале марта 2008 года два важнейших письма на два "устаревших" адреса, не смотря на знание новых адресов, чтоб оправдать преступное задержание и преступную депортацию

21)  за специальное отсутствие информации, что Г-н Александр КИРИЯЦКИЙ должен покинуть Францию с 5 марта по 5 мая 2008 года (а) в доме Владимира АЛТУХОВА, (б)  в Университете Марка Блока, (в) в Социальной Службе Университета и всего Страсбурга, (г) в Суде по Правам Человека, (д) в Консульстве Израиля, (е) в полиции Страсбурга, (ж) в Юридической Службе бесплатных адвокатов, (з) в бюро по бесплатному распространению провизии

22)  за обманное задержание и обман полиции, что она везёт  не в Префектуру, а в тюрьму без причины

23)  за факт, что мафия заставляет мэра Страсбурга не подчиниться решению Суда Высшей Инстанции, чтобы "Суд по Правам Человека" не имел бы никакого права находиться в Страсбурге на основе реальных прав человека. Мэр без давления мафии разрешает шесть месяцев назад (а) поддерживать осенью Усаму Бен Ладена, (б) быть зачисленным в Университет Марка Блока Страсбурга без паспорта, (в) просить в лице одного из своих заместителей Консула Израиля Г-на Роса о выдачи лессе пассе, (г) 17 ноября 2007 года не депортировать докторанта после возвращения из Израиля без визы.

24)  за факт, что мэр Страсбурга под давлением мафии поддерживает двойные стандарты (а) отсутствие профессии у докторанта Университета Страсбурга с канадским дипломом Мастера и (б) отсутствие местожительства 5 марта 2008 года после события, когда 27 февраля 2008 года сама Префектура даёт устное разрешение жить на Улице Ширмек 241, кв. 6 в Страсбурге

25)  за факт, что обманули представителя "СИМАДЫ" в 16 часов 7 мая 2008 года, что Г-н Александр КИРИЯЦКИЙ освобождён и отклонено обвинение, способствующее продолжению задержания

26)  за факт отсутствия запроса прокурора и отсутствие свободы у Г-на Александра КИРИЯЦКОГО с продолжением задержания

27)  за факт, что не проинформировали до последней минуты, что должны депортировать из Франции без официального документа

28)  за отсутствие права вечером 7 мая 2008 года и после 03 часов ночи 8 мая 2008 года забрать в Израиль архивы семьи, вещи, документы и деньги из квартиры Владимира Алтухова

29)  за отсутствие права зарегистрировать эти преступления в Посольстве Франции в Тель-Авиве

30)  за давление на моего научного руководителя Г-на Профессора Фредерика ДЁ БЮЗОНа после его разговора с Посольством Франции в Тель-Авиве

31)  за отсутствие права признанной аристократии на ПРАВА ЧЕЛОВЕКА привилегированного.

32) за желание Префектуры Страсбурга, чтобы я был её иностранным студентом без диплома доктора и чтоб я не мог оставить Университет Страсбурга и Францию как можно дольше.

Описание этих событий

1) Криминальная ложь, чтобы не признать международную степень Мастера Канады

Университет Жюля Верна Пикардии в Амьене пригласил меня в октябре 2006. Его бюрократия сразу определила мою бедность и не признала полномочие (Д 1 ст. 3) моих дипломов с их подтверждением в Монреале.

Я не понял, что Франция делит людей на классы, о чём говорится в теории Марксизма-Ленинизма. Университет Пикардии убедил, что я должен сдать экзамены последнего года Мастера 2 и защитить дипломную работу, что лишь после этого я, наверно, добьюсь шанса на зачисление в докторантуру. Реальность доказала ещё осенью 2006 года, что это убеждение определило мою слабость и недостойность моего социального класса писать докторат в Амьене. У меня не оставалось выбора, и я не противостоял нелегальной дискриминации ибо боялся вернуться в Израиль, гибнуть на улицах. Канадский опыт мне не позволил просить статуса беженца. Я сделался студентом уровня Мастер 2 без будущего в Университете Пикардии. Социальная служба Амьена мне только предоставила возможность спать в ночлежке "Пассрель" среди просителей политического убежища и французских наркоманов. Одна богатая студентка из Сенегала поняла мою фатальность и забрала в свою комнату 80 килограмм моего багажа, который лежал у неё с 18 октября по январь 2007. Франция утверждает, что у бедных нет никакого права на багаж. Если у них нет денег, чтобы снять жильё, они обязаны избавиться от всей лишних вещей. Франция боится террористов. Вот почему она закрыла все камеры хранения, где отверженные могли бы хранить чемоданы в поисках жилья. Африканская девочка поняла эту чудовищную дискриминацию. Она увидела, что я не принадлежал к привилегированному классу, как она,  в своей стране и вот почему она получала французскую стипендию, а я – нет. Она согласилась, что лучше принадлежать к высшему классу в Африке, чем к низшему в Соединённых Штатах. Она не могла ничего сказать против, видя, что у меня три диплома и я должен начать жить с наркоманами, делающими уколы Морфина в ноги.

2) Условия стран третьего мира: заразить всех и анархическое отсутствие защиты

Когда я спал на кроватях ночлежки "Пассрель" меня заразили Собачьей чесоткой. Уже с октября всё тело постоянно чесалось и не давало уснуть спокойно. Большинство людей, ночующих там, оказалось заражено Собачьей чесоткой, СПИДом (иммунодефицитом) и Туберкулёзом. Наркоманы не чувствовали боли. Её отсутствие и наркотический экстаз их стимулировали к дракам без сознания. Возле этих французов арабы и африканцы казались цивилизованными людьми среди пьяных животных, потерявших все человеческие черты. К концу октября один из наиболее агрессивных наркоманов разбил тарелку о мою голову. Его звали Жаном Филиппом Брено. Он понял, что у меня нет опыта в драках. После этого вечера он начал избивать меня каждый день, когда он встречал возле ночлежки "Пассрель". Однажды он оставил много следов на лице и теле. Больница Юга Амьена составила юридические документы об избиении для полиции.  Много людей засвидетельствовало этот факт. Полиция Амьена открыла уголовное дело против Жана Филиппа Брено. Но она ничего не сделала для того, чтобы избежать следующих побоев. Марокканские арабы, меня защищавшие каждый раз, сказали, что если бы полиция не дала бы Жану Филиппу Брено бесплатную еду хотя бы один раз за бандитизм, он прекратил бы меня третировать. Жан Филипп Брено и другие бандиты "Пассреля" поняли, что полиция никогда меня не защитит. 10 ноября 2006 года Давид, начальник "Пассреля", захотел, чтобы я мыл туалеты вне очереди. Я не исполнил его требования убирать дерьмо. Я это сделал несколько дней назад. Тогда Давид заставил Рафика, араба наркомана с французским паспортом меня помучить из-за того, что я израильтянин. Когда Рафик оставил след под моим левым глазом, Давид ударил несколько раз по голове. После этого уже внутри "Пассреля" медицинское свидетельство было намного более серьёзным. Но полиция ничего не предприняла против Давида, как официального представителя социальной службы. Наоборот, когда я сдавал экзамены в Университете Пикардии, более опасный бандюга Мишель Плюке бросил меня, как собаку, на проезжую часть улицы Ванмарк под видео камерой полиции.  Он меня пинал сапогами в спину и в живот, повторяя: "За арабов, за арабов, за арабов". Но лишь арабы меня защитили и спасли жизнь. Я описал этот кошмар в обращении к Посольству Израиля в Париже по электронной почте. Но оно не ответило. Этот факт меня убедил, что в Израиле меня ждала только смерть на улицах, чтобы меня вынудили взять большие ссуды в центральном банке. Тогда полиция мне вручила документ, как предупреждение, что если бы её представители поговорили с Мишелем Плюке, он тут же бы меня убил. Тогда я показал в синагоге Амьена все уголовные дела против Жана Филипа Брено, против Давида и против Мишеля Плюке. К третьему прилагалось выше упомянутое предупреждение с печатью полиции. Раввин Амьена их послал Прокурору Республики Франции. Несколько дней спустя, полиция арестовала Плюке. Его закрыли в тюрьме, а мне запретили жить в "Пассреле". Тогда Давид предупредил: "Подожди, я сгною тебя в психушке". К сожалению, я не поверил и не предвидел зло и не смог бы его избежать. 6 января я получил разрешение на проживание во Франции. В этот день Амит, студентка из Сенегала, сказала, что ее заставляют в Университете убрать мои чемоданы из её комнаты.  Я остался на улице с 80 килограммами багажа без жилья и без еды из-за того, что боялся питаться вместе с наркоманами. Синагога не захотела их положить в свой подвал. Католический священник Дю Прэ взял их на третий этаж церковного бюро. Он сказал: "Наше отношение – одинаково ко всем". С 6 по 22 января я проводил ночи на столах в кухнях общежития, где жила Амит. Ложился спать на жёсткие и холодные столы в трёх штанах, в пальто и в шапке потому, что у меня не было одеяла укрыться или положить под тело, чтобы не казалось чрезмерно жёстко. Каждый раз в 6 часов утра я должен был купаться, чтобы никто не видел, и убегать из здания. Все эти месяцы с октября по конец февраля я проводил каждый день в университетском читальном зале, а все субботы в муниципальной библиотеке в центре Амьена. Каждое воскресенье превращалось в пытку. Все организации закрыты и я ходил пешком по улицам, когда шёл дождь или снег.

3) Угрозы и различные провокации моего протеста, чтобы сжечь мне мозг, как уголовнику

22 января одна дама из социальной службы Университета сказала, что мне нашли пустую комнату в общежитии. Университет платил бы за проживание. Заставила сесть в машину, но отвезла не в общежитие, а в психушку, как угрожал Давид, и там оставила, где пусть, якобы, дезинфицируют тело. Я дал себе слово ничему не противоречить, соглашаться со всеми условиями и не показывать беспокойства. Заставили одеть пижаму, остаться в марлевых тапочках без туфель и  закрыли в комнате, где я ждал в течении 5-6 часов комиссии. После повели без туфель по снегу из здания в машину. Я понял правильно, что моё спасение - не показывать, что дорога, покрытая снегом, как огонь, мне жгла ноги. Машина подвезла к другому блоку с изолятором, где, я думал, что отдохну и  пройду стерилизацию.

Кислота "Аскорбьёль" избавляет от Собачьей чесотки. Мне жгли тело 5 раз. В течении первых 4 процедур, меняли постель, бельё и пижаму, но после каждой дезинфекции оставляли инфицированное одеяло: спровоцировать беспокойство и заставить пить нейролептические препараты. Я попытался сказать, что я пользовался этим одеялом до стерилизации, и оно заразит снова. Но уже после первой процедуры я понял, врачи ждут реакции, чтобы я не пожелал проходить заново пытку. Я сразу осознал, что мой протест спать под заразным одеялом рассматривался бы, как "психопатия", заставить принимать нейролептические наркотики, оправдать причину госпитализировать и не позволить продолжить учёбу. Я каждый раз выбирал пытку, чтобы не сделаться зависимым от лекарств, и тогда я соглашался укрываться тем одеялом с возбудителями чесотки. Я удивлял женщин, которые обжигали мне тело. У каждoго процесса два этапа. Мазали всю кожу, потом ждали и десять минут спустя, повторяли процедуру. Я не чувствовал боли от первой стерилизации. Но после второй жутко горели гениталии и кожа на спине и голове. Я не должен был мыть тело, покрытое "Аскорбьёлем" в течении 24 часов. Четыре раза через 48 часов после каждой пытки брали пробу: на избавление от чесотки. На четвёртый раз врач увидел сожжённые следы на голове между волос и на спине. Тогда тут же меня отвезли в Больницу Юга Амьена, показать дерматологу. Он изменил номер "Аскорбьёля" на официальном уровне, чтобы оправдать появление следов. Если Министерство Иностранных Дел хочет, я могу ему показать эти следы ожёгов на спине и на голове под волосами. Они остались у меня навсегда после тех пыток, но не спровоцировали стресса. Когда я прошёл пятую дезинфекцию, позволили сменить инфицированное одеяло на новое, и 48 часов спустя, зафиксировали факт, что у меня больше нет возбудителей. Тогда социальная служба принесла документ, что меня пригласили 17 февраля в суд, который должен определить вину Мишелю Плюке и меру наказания. Я попросил разрешения покинуть больницу, где меня держали насильно, как заключённого, потому, что я уже не страдал от чесотки.  Первый врач, молодая женщина в очках была 26 летнего возраста зимой 2007 года. К сожалению, я забыл её имя. Она сказала, что хотела бы посмотреть в течении недели на мои отношения с другими больными. Неделя прошла. Во время нашего следующего Ранде-ву она попыталась заставить пить нейролептические препараты. Я ответил, что у меня нет никакой депрессии, я засыпал сразу каждый раз, когда ложился в кровать и не нуждался в лекарствах. Если кто-нибудь из санитаров открыл бы рот насильно, после выписки я бы составил уголовное дело против неё. Я попросил разрешения позвонить в Университет или в Посольство Израиля, ибо я не просил никакого политического убежища во Франции. Врач запретил мне покидать больницу, свидетельствовать на суде против Мишеля Плюке, звонить в Университет, в Посольство Израиля или кому-нибудь другому и пользоваться Интернетом. Через три дня она принялась угрожать, что сожжёт мне мозг. У меня не было никакой реакции. Я решил обмануть, что знал Морфин, и что никакой наркотик не повлияет на моё ясное сознание, но что когда я выйду из больницы-тюрьмы, моё уголовное дело заставит её мне выплатить 30 000 евро за насилие. Врач игнорировала мои слова. Тогда я увидел другую женщину, самую высокую из врачей. Она мне показалась странной. Её мимика двигалась спонтанно, как у моего приятеля в Ташкенте. Он работал психиатром. Парень не нуждался в нейролептических наркотиках раньше, во время учёбы в институте. Тогда мимика у него была спокойной. Когда он принялся экспериментировать препараты на своём теле, движения его лица стали напоминать мимику Мадемуазель Корнье. Приятель пожаловался, что он стал зависимым от нейролептических препаратов, как от наркотиков.

Тогда я понял, что я слишком сильно рискнул в психиатрической больнице, когда сказал моему врачу, что её подруга Мадемуазель Корнье принимала нейролептические препараты и зависела от них. Если она меня сделает таким же, как Мадемуазель Корнье, я попрошу в уголовном деле, чтобы закрыли Корнье, посмотреть, сколько времени она проживёт без нейролептиков. В тот же день меня показали другому врачу, Мадам Мазэ. Она написала, что моё психическое здоровье стабильно. Я её отблагодарил. Она разрешила покинуть больницу. Я только ночевал на её территории до получения комнаты в общежитии. Может быть, один из моих тамошних приятелей послал сообщение Израильскому Посольству, где я просил, чтоб меня отправили в Израиль. Красный Крест сказал, что мне купили билет на самолёт в Тель-Авив. Я устал от амьенских насилий и захотел вернуться в Израиль, где у меня не будет, наверно, права на работу и на учёбу. Этот билет датировался 3 мартом 2007 года. Пообещали, что специальная машина подъедет меня взять из больницы и, что я должен принести туда свои чемоданы из церкви. В пятницу вечером весь багаж находился со мной. Я подписал документ, что в воскресенье утром 3 марта я покину больницу без права вернуться. В субботу вечером меня проинформировали, что нет никакого билета, и никакая машина не повезёт меня в аэропорт. 2 марта предупредили, что если я уйду из больницы перевозить чемоданы назад в церковь, меня заставят уйти из больницы того же 2 марта – спать на улице две ночи. Это оказалось последней попыткой спровоцировать стресс. Расстояние от больничного здания до автобуса 800 метров в рабочие дни и в субботу, когда ходит специальный автобус, и 3 километра в воскресенье, когда автобуса нет. Я не мог идти пешком с 80 килограммами, но всё таки выбрал спокойно провести 2 ночи на улице. Господин священник Дю Пре приехал на машине в психушку и снова забрал чемоданы к себе бюро. В то же самое время я встретил одну русскую женщину. Её сын лежал в этой же лечебнице. Она разрешила мне провести две ночи в её квартире. 5 марта 2007 года Университет Пикардии мне предоставил бесплатное жильё. Вице президент Университета убедил, что я буду жить там до августа. Я сдал все экзамены, но мне не сказали оценки до июня (Д 2 ст. 1).

С марта я посвятил все дни написанию дипломной работы.

4) Ложь связанна с выбором темы дипломной, чтоб не позволить её защитить

Почему руководитель Господин Профессор Жерар ГРО не проинформировал в декабре 2006, что он не мог руководить тематикой, связанной с Нострадамусом. Он обманывал каждую неделю, что согласен с этой тематикой, и что я смогу её защитить летом 2007. Только 18 апреля он вдруг решил, что моя дипломная работа связана с трубадуром Гвельхемом де Пэйтевсом, Гийомом Девятым графом Аквитании (1071-1127 годы жизни). Я не знаю, как я написал эту дипломную к 25 мая 2007.  http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/TROUBADOURS.htm . Кто-то заставил, чтобы Господин Профессор Жерар ГРО не признал её никогда. Раньше никто ещё в истории не делал поэтических переводов стихов Гвельхема де Пэйтевса на ново французский рядом с подстрочником и традиционными переводами. Я первым предположил о влиянии на него конкретных античных поэтов. Но я не принадлежу к привилегированному классу, поэтому не имею никакого права на признание того, что позволяется высшим людям.

5) Реакция на попытку защитить дипломную работу

28 апреля в моей жизни появляется одна мадам, ответственная за компьютеры, на них я делаю вышеупомянутую дипломную. Она берёт мой студенческий билет и не возвращает. Я удивляюсь и ещё не понимаю, что это трюк заставляет меня покинуть общежитие, месяц спустя. Она заводит уголовное дело против меня, утверждает, что она мне вернула студенческий. Это - не правда, я получил сразу только новую копию, но на копии не было написано, что это – копия, как в Страсбурге. Дама принимается утверждать, что я выхожу голым из душевой. Это глупая ложь. Наоборот, я боюсь показывать обнажённое тело. Никто ни в Израиле, ни в Тренто, ни в Монреале, ни в Амьене в ночлежке "Пассрель", ни после в Страсбурге никогда мне не приписал бы экзибисионизм. Но ложное обвинение вынуждает оставить общежитие. Мне  не позволили вернуться в ночлежку, где все жители инфицированы. Я не смог спать на улицах, когда ежедневно идут дожди. Зимой дождь не идёт и можно провести ночь на ногах. Я сел на поезд без денег. Это делают во Франции в экстремальных случаях. Так я приехал в Страсбург. Там религиозная еврейская школа (ешива) предоставила временное убежище с 3 июня по 12 июля 2007 года.

6)  Большое желание забыть пытки и не представлять опасности для Франции

Я решил, что я должен забыть Амьен, как страшный сон. Я попытался построить академическую жизнь заново. Но сама жизнь доказывает, что ненужно ничего забывать. Еврейский компьютерный центр распечатал мои проекты на докторат по философии, античной истории и филологии. Университет Марка Блока в Страсбурге признал факт, что мои дипломы соответствуют уровню Мастер Два. Это - доказательство, что не признали мои дипломы в Амьене вне всяких законов, чтобы поиздеваться над горем и над отсутствием родины. Я заполнил 3 бланка и послал профессорам Университета Марка Блока. Профессор по философии и ещё один профессор по истории дали согласие быть моими руководителями. Я выбрал философию. Его позитивный ответ по электронной почте пришёл 10 июля. 11 июля я понял, что не только хакеры среди моих приятелей из Москвы читают мою электронную почту.       

7) Вынуждение жить вне закона

Когда у меня не было информации о позитивном ответе моего научного руководителя, какая-то секретная служба (то ли Израиля то ли Франции) прочла его письмо. С 3 июня по 10 июля я оставлял много раз израильский паспорт c разрешением на проживание во Франции возле общественного телефона в еврейской школе. Но тогда я не был докторантом. Только из-за этого я получил вид на жительство во Франции. Теперь ситуация изменилась, я начинал претендовать вступить в класс признанных. Ни один студент их не трогал до 10 июля, то есть, до позитивного ответа моего руководителя доктората. С 22 00  до 22 10 я оставил документы за телефоном ешивы после разговора с Гутманом, Главным Раввином Страсбурга. Тем же вечером он пообещал, что он мог мне дать 1000 евро в подарок, чтобы я никогда не учился в докторантуре Университета Марка Блока и вернулся бы навсегда в Израиль. После разговора с ним я спустился в комнату. Когда вернулся забрать документы, уже украли паспорт с разрешением на проживание. На следующий день я открыл уголовное дело на основе исчезновений. Тем же днём 11 июля прочёл позитивный ответ, где говорилось, что я становился докторантом. Я приехал в Префектуру Страсбурга. Двое мужчин и одна женщина меня встретили в коридоре. Они сказали, что они из Консульства Израиля и предложили поговорить с "Консульством" в Париже. Мне предложили, чтобы я приехал в наше Консульство, так как потерял паспорт. Когда я прибыл туда, Консульство не предоставило ни временный паспорт, ни какой-либо документ, подтверждавший, что я – израильтянин. Объяснили, что если бы у меня на руках был бы билет на самолёт в Тель-Авив, Консульство могло бы дать заменитель паспорта с действительностью только в течении 3 дней. Если бы те три человека оказались бы израильтянами, Консульство сразу выдало бы документ, заменяющий паспорт. Я захотел вернуться в Израиль, когда уже у меня имелся документ, свидетельствующий, что я буду докторантом Университета Марка Блока. 14 июля я напомнил Главному Раввину о его финансовой помощи. Но теперь он мне отказал. Все еврейские организации Парижа и Страсбурга, не дали ни одного евро, и я не мог вернуться в Израиль. Я понял, что если я не попросил бы политического убежища,  меня не зачислили бы в докторат. Если бы я его просил, запрятали бы в психиатрическую больницу, жечь мозги как в Амьене, и я никогда не написал бы доктората. Секретные службы, укравшие паспорт с амьенским видом на жительство во Франции, могли принадлежать Франции. Если бы они оказались израильскими, Главный Раввин бы не пообещал денег 10 июля и не пытался бы меня убедить никогда не становился докторантом, ведь мой научный руководитель мне уже послал позитивный ответ, согласно моему зачислению. Если эти службы не французские, почему меня зачислили в Докторантуру без паспорта (Д 3 ст. 2)? Тогда могли меня заставить уехать из Франции, но этого не сделали.

Когда украли паспорт, Еврейская Религиозная Школа заставила её покинуть. Меня спас один молодой человек среди незаконных иммигрантов из Украины. Он разрешил ночевать в большой палатке (Д 4 ст. 1). Префектура должна была его депортировать  два года назад, но мэрия ничего не сделала, чтобы его заставить насильно уехать из Франции. Я не знал, что во Франции нелегальные иммигранты могут воровать еду меньше, чем на сто евро, а полиция не имеет права их арестовывать и высылать из страны, не смотря на факт, что они получили документ, что они должны уехать из Франции в 1998, в 2001, в 2002 или в 2006 году, как мой друг. Он развлекался так: кушал на 70 евро в супермаркетах, потом пил бутылку водки, разбивал её в самом магазине, чтобы вызвали полицию ибо продавцы показывали, что они не замечают бедных воришек. Когда полиция приезжала, каждый раз мой друг играл роль, что он хотел избить её представителей. Только тогда полиция арестовывала моего друга, и он проводил 3 дня в тюрьме, где телевизор и чистое бельё. Он знал прекрасно, что на четвёртый день освободят. Попробовал повторить тот же трюк в Германии. В тюремной камере Келя стояла кровать без постели, где очень холодно и дул ветер. Не возникло больше желания воровать у немцев. Но во Франции он бил полицию в супермаркетах, когда сильно лил дождь. К концу месяца августа он вернулся на Украину на французские деньги, подписав документ, что захотел домой. У него дом и семья. А я? У меня ничего и никого в Израиле, я считал, что меня там ждёт лишь смерть на улице зимой. И секретные службы Франции думали также, когда меня бросили внутрь самолёта, как собаку, без права взять наследие семьи: фотографии, музыкальные ноты дедушки, единственное видео мамы и т. д.. Но я опишу преступность моей депортации вне всяких гражданских законов ниже.

12 сентября 2007 года я жил уже в палатке. Ещё два раза я приходил в Консульство Израиля с просьбами, чтобы дали хоть какой-нибудь документ, доказывающий удостоверение личности. Но все попытки оказались тщетными. Я не мог себе позволить воровать, когда голодал. Но я получил право зачислиться в Докторат без паспорта лишь на основе дипломов. 

Друг итальянец послал 400 евро оплатить зачисление в Университет Марка Блока. Он серьёзно предупредил, что я должен их отдать до 1 ноября. Если я обманываю, то плачу проценты. Он хранил ноты оперы дедушки, и я боялся рисковать.

8) Куда ведёт потеря надежды

13 сентября 2007 года я пришёл на почту, взять деньги, где не имел никакого права их получить. Удостоверения личности в Израиле и в Италии, амьенский студенческий билет и бланки в Университете Марка Блока недействительны. Тогда я пришёл в Префектуру Страсбурга. И сам заместитель префекта позвонил в Консульство Израиля попросить, чтобы мне дали заменитель паспорта или какой-нибудь другой документ на три дня - получить деньги, посланные в долг. Консул Господин Рос пообещал, что Господин КИРИЯЦКИЙ получит в Израильском Консульстве в Париже паспорт. 14 сентября в четвёртый раз мне там ничего не дали, не смотря на обещания консула.

Я не ел в течении полутора дней. Всю предыдущую ночь лил дождь, палатка залита водой, и  украден велосипед без замка, подарок друга украинца. Я думал, что никогда не получу деньги и не поступлю в докторат. Тогда я потерял силу, надежду и вспомнил муки без причин в Израиле, необходимость оставить дорожайшую маму умирать одной без меня. Тогда без права на работу и учёбу в Израиле я должен был ехать учиться в Италию. Я вспомнил её смерть после физической работы и мою бессмысленную просьбу политического убежища в Монреале. Я крутил в озлобленной памяти сфабрикованную ложь за 50 000 долларов у беженцев, признанных в Квебеке, пытки в Амьене и в Страсбурге лишь потому, что я не принадлежал к привилегированному классу, как легальные богатые беженцы или студенты из Сенегала и Анголы. Тогда только я оценил героизм коммунистов и мусульман, тех, кто борются против тотальной лжи империализма. Неважно кто, но их враг теперь мой друг лишь за то, что он входил в список их недругов. В Узбекистане, в Израиле, в Италии и в Канаде ещё я считался антикоммунистом и не любил мусульман. Сейчас я допускаю факт, что абсолютная правда напечатана в учебниках советской истории, что в Советском Союзе после Сталина у нас было всё, советская власть боролась против врагов и не заставляла проходить пытки без причины как в моём случае. Если коммунистическая партия сделала много зла, она оказалась местью богатым, которые заставляют страдать потому, что ты не богат. Я допустил факт, что империалисты не признавали советские дипломы, как они не признали мои итальянский и канадский. Я допустил, что мусульмане из Аль-Каиды – единственная придуманная сила, которая противостоит рабству низших. Сейчас, когда Израиль мне хочет предоставить стипендию Шапиро в лице Госпожи Яны Гордон из Министерства Абсорбции Иерусалима, я думаю иначе.

Империализм может заставить Тель-Авивский Университет не признать три подтверждения моей полностью доказанной степени Мастера в Италии, в Канаде и во Франции. Последнее способствовало моему зачислению в докторат Университета Марка Блока (Страсбург II) по философии и по истории в 2007 году. Преступная власть может не признать, что я постоянно работал над диссертацией и посещал регулярно курсы моего научного руководителя. Докторат Университета Марка Блока никогда не определяет балами оценок достижения докторантов первого учебного года. Комиссия Тель-Авивской Докторантуры имеет право не признать мои зачёты по двум письменным работам и может проигнорировать, что я подтвердил этими зачётами зафиксированное в документе подтверждение профессиональных возможностей. Если комиссия заставит четвёртый раз учиться на подготовительном курсе, как в Амьене, я буду иметь все права предположить, что именно Израиль повлиял на посольство Франции в Тель-Авиве, и что под его давлением меня выслали вне всяких гражданских законов, где я не просил политического убежища.

Тогда, осенью 2007 я закричал: "Да здравствует Усама Бен Ладен, очень хорошо, что секретные службы США взорвали Нью-Йорк под маской Аль-Каиды. Империализм воюет против собственного народа. Придёт победа 5 миллиардов людей, как я, вне закона империализма. Мы не принимаем ни наркотиков, ни алкоголя, хотим учиться и работать, но вы нас опускаете до уровня ваших наркоманов, не смотря на разум, знания и дипломы уже Америки и Европы. Да здравствует Усама Бен Ладен, как образ-мечта! Я не уйду отсюда без денег". Позвали полицию. Я сказал то же в глаза солдатам. Но они не арестовали, а лишь заставили уйти из почты. Я не знал, что мой друг итальянец мог бы поменять имя получателя денег, и он так и сделал. Один из моих приятелей, просителей политического убежища, получил деньги и отдал мне. Если б я не нашёл никого, меня никогда бы не зачислили в докторат. Я нашёл друга, а мог бы и не найти. 

9) Отсутствие справедливости

Если вы критикуете Каримова за борьбу против ислама, почему вы убиваете в Афганистане, в Ираке и хотите бомбить Иран? 

10) Короткое разрешение стать человеком и невозможность не показывать реальное лицо империализма

Эти сравнения меня тревожили, когда зачисляли в докторат без паспорта и без разрешения на проживание во Франции. Я стал посещать курсы профессора. Полиция вспомнила мою поддержку Аль-Каиды, только когда я должен был получить стипендию французского правительства после 5 марта 2008 года, можно сказать, через 5 месяцев после публичных восклицаний об Усама Бен Ладене. Когда 15 сентября 2007 я поддержал исламистов без паспорта на почте, почему тогда Префектура не приписала будущую вину 5 мая 2008 года под мотивацией, что я представляю опасность для Франции. Эта устная выдумка возникла в июне, через месяц, как меня депортировали, чтобы оправдать беззаконие. С 5 марта по 5 мая 2008 года нашлись две другие придуманные причины, заставляющие покинуть Страсбург. Первая, якобы, отсутствие профессии, не что иное, как ложь, ибо я – докторант университета Марка Блока в Страсбурге с профессией, подтверждённой в Квебеке. Вторая сфальсифицированная причина высылки строилась на "отсутствии жилья", когда я жил с 27 февраля на улице Шермек 241, квартира 6, и Префектура об этом знала с 27 февраля 2008 года, о чём свидетельствуют документ, представленный ниже.

Тогда, после 15 сентября 2007, я не попросил политического убежища и полиция могла доказать мою поддержку террора, когда, действительно, у меня не оказалось никакого точного адреса. Она могла предположить, что в Израиле мне угрожала смерть, вот почему она меня не выслала? Нет, и множество раз я скажу: "Нет!". Она не погнала меня в Израиль, и когда вернулся из Тель-Авива 17 ноября 2007 года. Пока Посольство Франции в Тель-Авиве не решило официально, что мне никогда не оплатят стипендию. Префектура разрешила мне жить во Франции в ноябре 2007 года потому, что она не находилась ещё под давлением мафии из Посольства Франции в Израиле!

Осенью 2007 Господин Владимир АЛТУХОВ, русский писатель, увидел мою фатальную ситуацию. Я проводил каждую ночь в палатке до второй половины октября. Он, признанный беженец, ждал очереди получить бесплатную квартиру социальной службы и ночевал всегда на месте работы, внутри большого гаража среди машин до 20 февраля 2008. Тогда он и мне позволил пожить в гараже.

 Почему Посольство Израиля в Париже лишь 16 ОКТЯБРЯ 2007 года мне дало временный паспорт с действительностью в течении года продлённый до 2010? Я объяснил социальной службе Университета Марка Блока, что я не попрошу никогда политического убежища на французской территории потому, что я не захочу остаться во Франции после воспоминаний об Амьене. Она поняла, что у меня нет возможности учиться в Страсбурге без удостоверения личности. Тогда президент Университета Марка Блока поддержал позвонок самому послу Израиля в Париже. Социальная служба его информировала на официально, что Господину Александру КИРИЯЦКОМУ Университет Марка Блока в Страсбургe оплачивает поездку в Посольство, фотографию и сам временный паспорт. Если  Консульство Израиля не предъявил бы конкретно, что же я сделал против Израиля, то тогда Университет рассмотрит отказ, как политическое действие. Лишь тогда 16 октября 2007 года Консульство Израиля в Париже мне позволило получить документ, заменивший паспорт, и попросило, чтоб я ехал в Израиль, как можно быстрее, когда только это я смогу сделать. Я хотел стать нормальным израильтянином, как все, и обладать правом на работу и учёбу. Я опасался, что я не имел бы на это право осенью 2007, как сейчас, с 8 мая 2008 года. Господин Владимир АЛТУХОВ мне купил билеты на самолёт из Страсбурга в Тель-Авив и из Тель-Авива в Страсбург той самой осенью. Причина моего путешествия – студенческая стипендия у иностранца во Франции. Французский центр Кооперации и Культуры в Тель-Авиве получил его от меня на рассмотрение до 30 октября 2007 года. Поэтому, согласно закону, я мог бы добиться стипендии ещё осенью 2007. Я получил в Италии её на седьмой день после просьбы преподавателей. Мне платили 602 евро каждый месяц с осени 2002 по осень 2004 года. Первый официальный ответ (Д 5 ст. 1)  французского центра составлен ещё без давления мафии.

 Там говорится, что хотят проинформировать о получении запроса на стипендию 2007-2008 года, что он будет предоставлен Комиссии по отбору и что меня оповестят в письме виде о его решении. Привилегированный класс отбросил мою кандидатуру. Он её положил в список просителей стипендии на 2008-2009 год. 

Но к месяцу марту 2008 года Посольство Франции в Тель-Авиве решило, что я никогда не должен получить стипендии. Этот факт (Д 6 ст. 1) – реальная причина решения Префектуры под давлением Посольства Франции в Тель-Авиве, когда подготовили секретный документ, заставляющий покинуть Францию 5 мая 2008 года без моего согласия, чтобы я никогда не учился, ни находиться во Франции без визы.

Пока Префектура не получила ещё этого окончательного постановления Посольства Франции в Тель-Авиве, я мог жить в Страсбурге спокойно до 5 марта 2008. Тогда ещё не надавили на руководителя моей темы и ещё не запретили меня зачислить на второй курс в докторантуре Университета Марка Блока. Господин Профессор Фредерик ДЁ БЮЗОН подписал мои письменные зачёты за оконченный полностью первый год обучения. Есть доказательство этого факта. Это Аттестация утверждения, Основа доктората (Д 7 ст. 1), которая засвидетельствована и подписана самим директором Докторантуры Гуманитарных факультетов Господином Морисом Бланком. Теперь его сняли с поста этой должности и поставили другого

Я спросил руководителя: "Выполнил ли я все задания за первый академический год обучения или нет?" Он мне ответил точно, что да. Я послал Аттестацию моего утверждения во французский Центр по Кооперации и Культуре в Тель-Авиве.

Этот документ (Д 8 ст. 1) подтверждает факт, что Посольство Франции в Тель-Авиве и его Центр получили мой конкретный адрес, куда они обязаны были послать отрицательный ответ, что я не получу стипендию и не буду учиться во Франции. Напротив, Посольство Франции в Тель-Авиве послало ответ, что я не добился стипендии по неправильному адресу Сергею ИВАНОВУ (Александру КИРИЯЦКОМУ) Ул. Данин 25 кв. 2 Бат-Ям 59483 Израиль. Этот адрес был действителен, когда я нахожусь в Израиле. Я пометил в данном письме Центру факт, что я не имел в Страсбурге телефона Сергея ИВАНОВА и, что нужно посылать ответ, связанный со стипендией на адрес Университета Марка Блока.

Я понял, что Посольство Франции в Тель-Авиве никогда не сделает лирический жест, как Посольство Италии в 2002, когда оно мне предоставило "Цветную" стипендию (Ди колори). Меня зачислили в Университет Наук Тренто, чтобы получить диплом полной степени Мастера по философии. Тогда я не просил ни разу о финансовой помощи. Это был жест преподавателей, которые освободились от давления мафии.

11) Тайная подготовка к насилию

4 февраля 2008 года "Суд по Правам Человека" взял официально запрос (Д 9 ст. 1), где я доказываю, что  "заслуживаю факта выигрыша студенческой стипендии", как написал мой научный руководитель.   

Я попросил, чтобы Суд позвонил во французский Центр Кооперации и Культуры, убедить, что нет у них ни одного просителя стипендии беднее, чем я, и ни одного докторанта первого года обучения, который получил бы Аттестацию утверждения Пост-Мастера ни в октябре, а в январе. Бюро Докторантуры мне говорило, что ненужно никакого другого  документа, на получение подписи научного руководителя для зачисления на второй курс. А также в феврале, и в марте, и в апреле, и 2 мая 2008 года Госпожа Бриджитт ЛОТЦ, ответственная за центральное бюро и архивы Суда по Правам Человека убеждала меня каждый раз, чтобы я спокойно ждал их ответа. Префектура не проинформировала ни "Суд по Правам Человека", ни Докторантуру, ни Социальную Службу, ни полицию, ни Службу по бесплатным адвокатам Дворца Справедливости, что 5 мая –  последний день, чтоб я уехал из Франции сам без принуждения. В последние дни апреля два бандита меня избили в бесплатном "Ресторане семи хлебов" возле Каритаса. Его директриса составила официальное свидетельство, составить уголовное дело против обоих. Полиция зарегистрировала документы в своём центральном бюро на той же самой улице, где расположена редакция единственной газеты Страсбурга между площадью Клебер и Дворцом Справедливости. Она открыла моё досье в компьютере. Почему полиция не проинформировала меня, что 5 мая будет последним днём моего свободного выезда из Франции? Когда бандиты не прекратили меня преследовать, и я пришёл снова просить у неё о помощи. Почему полиция, заставив оставить бюро, не задав вопроса: "Александр КИРИЯЦКИЙ был ли проинформирован, что мы его точно так же заставим покинуть Францию после 5 мая? Почему в конце апреля бюро бесплатных адвокатов во Дворце Справедливости зарегистрировало моё удостоверение личности, предоставив телефон бесплатного адвоката, чтоб он представлял мой запрос о получении стипендии, мне тогда ничего не было сказано, что я должен и когда должен покинуть Францию? Эти подтасовки подчёркивают ещё раз черты тоталитарной и антидемократической страны, которая поддерживает скрытый бандитизм в структурах власти. Почему социальная служба Университета Марка Блока в лице Госпожи Д. Весбишер составила письмо в бюро по распространению бесплатной провизии, которая готовится дома?! Почему зарегистрировали в компьютере "Ресторана Сердца", куда идёт трамвай "А" от Площади Звезды к большому восточному супермаркету, чтоб Господин Александр КИРИЯЦКИЙ, докторант Университета Марка Блока, проживающий на Улице Ширмек 241 должен был взять свою бесплатную еду 7 мая 2008 года? Если я должен оставить Францию 5 мая, я не должен быть записан на получение бесплатного питания 7 мая! Господин Владимир АЛТУХОВ и все три бюро могут доказать ужасную бандитскую ложь: совершить насилие против меня и никогда не позволить приехать в Европу без визы.

12) Попытка мотивировать обман

Утром 6 мая 2008 года полиция подъехала к дому Господина Владимира АЛТУХОВА по указанному адресу в его упомянутом обращении 25 февраля. Она дождалась момента, когда Господин Владимир АЛТУХОВ ушёл из своей квартиры, как он это делал всегда в половине cседьмого утра. Когда я остался один, полиция меня обманула, что она приехала меня отвезти в Префектуру. Я поверил и сел в машину, где она представила документ, декларировавший факт (Д 10 ст. 2), что с 5 марта по 5 мая 2008 года я должен уехать из Франции без принуждения.

Префектура знала прекрасно, что если бы я имел это решение, несущее угрозу насильно покинуть Францию, я бы уехал со всеми чемоданами и всеми документами в Женеву, чтобы выполнить решение Организации Объединённых Наций, ибо я боялся вернуться в Израиль, где мне запретили учиться и работать с 1999 по 2002 год, чтобы я взял большой долг в банковской системе, возвращать проценты.

Канада предоставила мне конкретный документ, что я должен покинуть её территорию. Бюро её иммиграции может доказать факт, что я исполнил это требование вовремя. Префектура Страсбурга не проинформировала, что я должен покинуть Францию. Наоборот, она сделала всё возможное, чтобы скрыть от меня это решение Мэра. Как французский Центр Кооперации и Культуры послал мне факт отказа в стипендии по неправильному адресу в Израиль, чтобы у меня не оказалось никакой информации во-время, чтобы этому противостоять. Точно также сделала Префектура Страсбурга под давлением Посольства Франции в Тель-Авиве. Она послала обращение на старый адрес, не смотря на множество источников новой информации.

Я вспоминаю факты, что та же самая Префектура без нажима не трогает никогда бандитов, которые воруют, бьют полицию и в то же самое время должны были бы покинуть Францию на основе тех же предупреждений о депортации с 1998, 2001, 2005, 2006 годов и т. д.. Существует другой факт, который доказывает тоталитарные черты поведения Префектуры со мной. У Префектуры имелась точная информация, куда она должна мне послать декларацию. В префектуре был мой адрес после 27 февраля 2008 года потому, что 25 февраля Г. Владимир АЛТУХОВ составил обращение (Д 11 ст. 1)  к Префектуре. Мы пришли туда вместе 27 февраля, чтобы добиться её поддержки. И она нас убедила, что я смогу спокойно жить дома у Владимира АЛТУХОВА.

Префектура послала решение, что я должен уехать из Франции по неправильному адресу в Религиозную Школу евреев на ушице Аллé Спак 2 возле здания Европейского Союза, где украли мой паспорт и вид на жительство во Франции 10 июля 2007, и где я не жил с 12 июля того же года. Социальная служба Каритаса знает, что раввин Абитболь не позволил мне бесплатно купаться под душем в Религиозной Школе с ноября 2007. Социальная служба Каритаса дала абонементы бесплатно мыться в залах общественной бани. Её представитель Жан Гийом подтвердит этот и другой факт, что он предоставил почтовый адрес Каритаса в декабре 2007, чтобы Префектура мне на него присылала письма.

         Машина со мной, лишённым свободы без причины поехала не в префектуру, а в аэропорт Страсбурга, откуда хотели отправить в Париж, чтобы не пришло ни одного свидетеля, который мог бы меня оправдать, но никакой самолёт не летел в Париж в течении двух следующих дней. Этот промах заставил исполнителей преступного решения меня вести в тюрьму Страсбурга, где юридическая служба предоставила мне через день суд и адвоката. На основе опыта в Амьене я попросил Г. Владимира АЛТУХОВА принести все документы и все архивы семьи оставшиеся в его квартире. Но он их не положил в большую сумку, где лежали только две рубашки, две пары брюк, сокровенные диски и книжка. Он решил, что меня арестовали, по ошибке и Суд Дворца Правосудия меня обязательно отпустит, если его бюро предоставило телефоны бесплатных адвокатов несколько дней назад. На следующий день он присутствовал на Суде, чтобы подтвердить, что он приехал со мной в Префектуру 27 февраля. Он сказал, что представители Префектуры нас убедили, что Александр КИРИЯЦКИЙ сможет жить в его доме спокойно. Адвокат Госпожа Одрей МАТЦ написала свои выводы в следующем документе (Д 12а ст. 1):

Адвокат Г-жа Одрей МАТЦ подтвердила моё предположение, что Префектура знала, что я проживал у Г-на АЛТУХОВА, куда 6 мая полицейские приехали бросить меня в тюрьму. Но она отправила письмо по адресу, где я не жил с 12 июля прошлого года. Г-жа Одрей МАТЦ доказала факт, что насильственная депортация основана на отсутствии повода для задержания. Она отметила два факта ещё, что я имел конкретное место жительства в доме Г. АЛТУХОВА и зачислен в Университет Марка Блока. Я прошу Министерство Иностранных Дел Израиля, чтобы оно подтвердило преступную дискриминацию, что все дипломы постсоветские, европейские и канадские в руках у русского человека не действительны, как в моём случае, если обладатель их не принадлежит к привилегированному классу, чтобы Министерство допустило ложь (Д 12b ст. 1) об отсутствии профессии не смотря на зачисление в докторат Университета Марка Блока в Страсбурге с подтверждением профессии в Канаде. 

Я прошу, чтобы Министерство предоставило Посольству Франции в Тель-Авиве второй факт упомянутый адвокатом Г-жой Одрей МАТЦ, как доказательство двойных стандартов во Франции. Первый факт рассматривает моё проживание на Улице Ширмек 241 в Страсбурге, как отсутствие места проживания. Он доказывает также практику двойных стандартов, когда нужно арестовать дискриминируемого человека без причины потому, что он не имеет права на Права Человека привилегированного. Господин Пьер Вагнер, судья освобождений и заключений под стражу на Суде Высшей Инстанции Страсбурга оправдал факт (Д 12c ст. 1), что я, Александр КИРИЯЦКИЙ, должен быть отпущен на свободу. Он отклонил обвинение, способствующее продолжению задержания меня, Г. Александра КИРЯЦКОГО и задекларировал, что его решение может быть отменено запросом Господина Первого Президента Суда в течение 24 часов. Он сказал, что во имя поддержки справедливости его решение может быть обжаловано в течении 4 часов после его написания с 11 часов 20 минут.

Адвокат проинформировал Г-на Владимира АЛТУХОВА, что если я не получу никакого негативного запроса прокурора, то он должен меня ждать у себя дома. Если бы тюрьма получила бы запрос прокурора, мне бы дали позвонить Г-ну Владимиру АЛТУХОВУ 7 мая, и в этом случае он бы принёс архивы семьи, израильские документы, и одежду. В 16 00 представитель социальной службы "Симада" проинформировал, что я должен быть освобождён из-за отсутствия запроса прокурора. Но полиция не позволила оставить тюрьму. Их мотивация основалась на отсутствии документа из Префектуры, где должны поставить дату моего обязательного выезда из Франции. Ещё в 23 00 полиция пообещала, что после праздников я получу необходимый документ, и меня освободят из заключения.

13) Сталин умер 5 марта 1953 года, но дух его живёт

В 3 часа ночи 8 марта полиция вошла ко мне в камеру как к не отпущенному из заключения. Она сказала, что меня депортируют в Израиль без моего согласия. Я потребовал предоставить официальный документ, декларировать законность насильственной высылки из Франции. Я сказал, что если не будет никакого легального документа, то тогда моя депортация будет иметь тоталитарный характер сталинизма. Сталин умер 5 марта 1953 года. Никакой другой советский диктатор не имел права не подчиняться решениям суда Высшей Инстанции. Только во время репрессий Великого Террора Сталина представители секретной службы использовали ночь, чтобы бросать в заточения советских рабов, когда мир спал и не мог констатировать насилие. Я сказал полиции, что нелегальное действие –  заимствование у сталинизма, что без архива моей семьи я не покину Францию. Солдаты ушли, но через 15 минут их визит в камеру был другим. Они меня бросили с кровати на пол, как собаку, одели наручники, повели, как вора, к машине без причины, без официальных документов и без оправдания насилия. Они не позволили забрать чемоданы из квартиры Владимира АЛТУХОВА. Преподаватели музыкальной библиотеки в Университете Марка Блока, дирижёр оркестра филармонии Страсбурга, центральная синагога и Префектура знали, что я владею французским потому, что мой дедушка Вениамин Арнольдович Хаэт http://www.khaetvenia.pochta.ru–http://www.veniaminkhaet.fr.gd - знаменитый композитор защитил на французском диплом Мастера Одесской консерватории в 1918 году. Они знали, что я хранил ноты его музыкальных произведений в доме Г-на Владимира АЛТУХОВА с архивом семьи. Полиция знала, что я представил их университетской библиотеке и дирижёру Дворца Конгрессов на площади Бордо в Страсбурге.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ДАЛЕЕ